Ночь перед Рождеством

Казалось бы, что общего между оперой и колядкой? Можно ли связать древний магический обряд и музыкальный театр? Эту небывалую задачу поставил перед собой Римский-Корсаков, когда обратился к сказочной повести Гоголя «Ночь перед Рождеством». Получилась «быль-колядка» – так определил жанр своего творения автор. Колядка как обрядовая песня, колядование как общинное действо, Коляда как солнечное божество – вот что особенно интересовало Николая Андреевича. Архаичные напевы он вплел в музыкальную ткань оперы, из оперных хористов создал веселую, яркую, шумную толпу колядовщиков, а Коляду вкупе с ее собратом Овсенем явил на императорской сцене собственной персоной.

Постановка «Ночи перед Рождеством» в Мариинском театре и раньше отличалась зрелищностью, а в обновленной версии заиграла еще более яркими красками. Спектакль 2008 года нарядился и приукрасился: многолюднее стала Диканька, задорнее – танцы и игры молодежи. При этом от прежнего спектакля сохранилось ощущение почти домашнего уюта, излучаемого созданными на сцене образами заснеженного украинского села с окошками-огоньками. В таком селе, в какую хату ни забредешь, заплутав во время метели, повсюду окажешься среди своих. А вареники, летящие прямо в рот деревенского колдуна под остроумный аккомпанемент корсаковского оркестра, так и хочется попробовать…

Поворот зимы на лето – дело космического масштаба, в движение приходит вся вселенная: земля, преисподняя и небеса. Поэтому в опере действуют не только люди, но и «пограничные» существа – ведьмы, колдуны, – а также обитатели потустороннего мира и даже небесные светила во главе с Венерой-Утреницей. Оперы-сказки Римского-Корсакова часто бывают трудны для детского восприятия, однако «Ночь перед Рождеством» может радовать зрителей самых разных возрастов. От первых стылых аккордов оркестра, излучающих морозную синь, до последнего всенародного величания Гоголю эта «быль-колядка» удивляет, веселит, трогает и восхищает.

Христина Батюшина