О нас

Она пела на всех ведущих оперных сценах мира, не стал исключением и Большой театр, где ее полюбили сразу – и навсегда. 1974 год. Монсеррат Кабалье выступает в партии Нормы в спектакле Ла Скала, приехавшего на гастроли в Москву, – ЦТ делает уникальную запись этих спектаклей. По окончании последнего ей вручает букет, склонившись в глубоком поклоне, Майя Плисецкая. Обе артистки, испытавшие, кажется, равные по силе чувства в этот момент, помнили о нем всю свою жизнь. Однажды в Испании Плисецкая даже танцевала своего коронного Лебедя «под голос» Монсеррат Кабалье, напевшей ей «аккомпанемент»…

После «Нормы» были еще концерты в Большом, прошедшие с триумфальным успехом, – в 1989 г. с Хосе Каррерасом, в 1993-м – сольный.

Она пела практически до самого конца. В апреле ей исполнилось восемьдесят пять, и она решила отметить эту грандиозную дату гастрольными выступлениями в разных странах. Московский концерт в Кремлевском дворце пришелся на 6 июня. 6 октября ее не стало.

На брифинге в фойе Большого театра свое слово о Монсеррат Кабалье сказали коллеги – блестящие сопрано разных поколений нашей оперной труппы.

Народная артистка СССР Маквала Касрашвили:
– Мне посчастливилось услышать ее на сцене Большого театра во время гастролей Ла Скала много лет назад. Она пела Норму в опере Беллини, и это выступление стало для меня, тогда молодой певицы, самым настоящим потрясением. Я не пропустила не только ни одного спектакля, но и ни одной репетиции. Помню, стою в кулисах, а к Монсеррат Кабалье с цветами направляется Майя Плисецкая, и я «пристроилась» вслед за ней. Упала на колени и поцеловала руку Монсеррат Кабалье – этот поступок был для меня самым естественным выражением того восторга, который я испытала. Я плакала, стоя за занавесом и слушая ее пение, и она видела, заметила меня. А когда после спектакля мы стояли и разговаривали с ней, у нее с костюма упало несколько бусинок, и я собрала их и хранила как талисман.

В восьмидесятые, будучи в Нью-Йорке (я пела в Метрополитен-опере), я отправилась на ее сольный концерт в Карнеги-холл. Потом зашла к ней за кулисы, представилась и показала те бусинки. Она была ужасно рада и взахлеб рассказывала о своих впечатлениях от тех гастролей, того приема, который оказала ей московская публика. Для меня это была огромная честь и радость – разговаривать с ней, видеть и слышать, к тому же я еще и страховала ее на «Тоске». Она спела свой спектакль в Метрополитен, но то, что меня поставили к ней на страховку, все равно наполняло меня гордостью и счастьем.

Это был человек фантастического таланта и очень большой отзывчивости. Она много добра сделала людям. Но главное добро – это то, что в нас всегда будет жить память о ее небесном голосе.

Народная артистка Азербайджана Динара Алиева:
– Я ощущаю уход из жизни этой великой певицы и как свою личную утрату. В 2004 г. она приезжала в Баку, где я тогда жила, услышала мое пение и предрекла мне большую оперную карьеру, что стало для меня в тот момент едва ли не единственным стимулом вообще продолжать заниматься вокалом. Я сомневалась, находилась на перепутье и даже думала, не уйти ли мне в медицину. И за то, что мое будущее стало моим настоящим, я безмерно благодарна Монсеррат Кабалье. В 2011 г., когда я уже была солисткой Большого театра, мы встретились вновь у нее дома в Барселоне. И эти встречи вылились для меня в незабываемые мастер-классы.

Ушла легенда мировой оперы. И слава богу, что всем нам выпало счастье жить с ней в одно время. Наследие ее велико, и мы можем вновь и вновь прикасаться к нему.