О нас

Пьер Лакотт, личность весьма разносторонняя (артист, хореограф, сценограф, основатель и руководитель балетных компаний), главным делом своей жизни полагает возрождение старинных балетов. Он много и плодотворно трудился на этой ниве, в том числе и в российских театрах. И едва ли не самым грандиозным его проектом стала реконструкция первого полнометражного балета Мариуса Петипа «Дочь фараона», осуществленная по заказу Большого театра.

Таким пристальным ретроспективным взглядом, обращенным в прошлое и призванным подчеркнуть ненарушимую связь времен, ознаменовал Большой вступление в новое тысячелетие: премьера этого феерического полотна состоялась 5 мая 2000 года. Спектакль даже после закрытия на реставрацию исторического здания периодически появлялся в афише: на Новой сцене ему было тесно, и его показывали исключительно в Государственном Кремлевском дворце.

В 2012 году он триумфально вернулся на Историческую сцену, а незадолго перед тем его создатель-воссоздатель Пьер Лакотт был удостоен российского ордена Дружбы, которым были отмечены и тот неоценимый вклад, который он внес в укрепление культурных связей между Россией и Францией, и его 80-летие.

В 2018 году было предпринято еще одно возобновление этого балета, на некоторое время покидавшего репертуар. Что символично – на сей раз египетскую мумию мы «разбудили» к 200-летней годовщине со дня рождения Петипа, сочтя это событие наилучшим подарком всем истинным и преданным классическому наследию балетоманам.

Балет, благодаря Пьеру Лакотту получивший новую жизнь, завоевал любовь новой – нашей и зарубежной – публики. Что примечательно, любовь была вызвана практически теми же причинами, что и свыше полутора веков назад (премьера оригинальной «Дочери фараона» состоялась в 1862 году): все так же поражали воображение изумительные декорации, в которые претворились экзотические места действия, бесконечные шествия красочно, на египетский манер одетых воинов и беспокойные сны героя, превратившие мумию в живую царскую дочь и обернувшиеся невероятными сюжетными ходами, которыми следовали персонажи не только в человеческом, но и зверином обличье, и, конечно же, его величество Танец, с каждой минутой все более виртуозный и блестящий. Что касается технической характеристики этого танца, то, следуя формулировке самого месье Лакотта, артистам танцевать «Дочь фараона» – все равно что скрипачам играть Паганини.

Балетные обозреватели, в том числе такие «столпы», как рецензент «Файнэншл таймс», старейшина британской критики недавно ушедший от нас г-н Клемент Крисп был целиком и полностью согласен с этим высказыванием и сам попал под обаяние чудес возрожденного старинного балета: «То, что мы видим сегодня, что нам нравится и что сверкает в постановке Лакотта, — это неиссякаемый поток танца. Стремительные ансамбли прелестных девушек с луками и стрелами, процессии воинов, фараон в колеснице, запряженной белым конем, сцена в подводном царстве Нила, переполненном дрейфующим кордебалетом, злодей нубиец, путешественник-викторианец Лорд Вильсон, которому снится, что он попал во времена фараонов, его зовут Таор и он возлюбленный дочери фараона, охота на льва, комичная обезьяна — я мог бы продолжать бесконечно. И в центре всего этого — партия балерины, убийственная партия, в которой вариация громоздится на вариацию, и премилые пачки, и дуэты с Таором, и снова вариации и, действительно, очень сложные па. <…> Этот балет просто требует блестящего исполнения, безупречной четкости и какой-то дьявольски бесшабашной уверенности».

В 2013 году увидел свет рампы в Большом еще один старинный балет, реконструированный г-ном Лакоттом, – «Марко Спада», изначально возвращенный им из небытия для Рудольфа Нуреева.