О нас

Историю нашего знакомства и работы над балетом «Кармен-сюита» я очень подробно описала в своей книге, так что всем интересующимся она хорошо известна. Сейчас хочу отметить только вот какой парадокс: советская власть пустила в театр Алонсо только потому, что он был «свой», с острова Свободы, но этот «островитянин» как раз взял и поставил спектакль не только о любовных страстях, но и о том, что нет на свете ничего выше свободы. И, конечно, этому балету так здорово досталось не только за эротику и мою «ходьбу» всей стопой, но и за политику, которая явственно в нем проглядывала. Нынешним зрителям этот смысл виден уже далеко не так отчетливо...

Алонсо отличался легкомысленной забывчивостью своего собственного текста. Я этим пользовалась и многое делала по-своему. Но кто бы как бы ни делал, почти всегда можно было услышать недоуменный вопрос Альберто: «Это что, я поставил?» И всякий раз он ставил по-другому. После премьеры в Большом театре — в Чехословакии и на Кубе, и это были другие спектакли. Помню, после нашего показа на Кубе Алисия Алонсо, не узнав балета, предъявляла ему претензии — почему по-другому?

А фантазия позволяла! Единственное, что было всегда, — это наполненность смыслом каждого движения. Не было условно испанских па из «Дон Кихота», каждый шаг был «про что». Мне всегда это казалось очень важным. Сейчас эта осмысленность опять-таки уходит из исполнения. Сейчас сила в другом — в новых приемах, которые предлагают исполнители, в совершенстве владеющие современной изощренной техникой танца. Но ценность показов Альберто, на мой взгляд, заключалась именно в том, как здорово мог он прокомментировать сочинявшуюся им хореографию.

У него был свой стиль — как у Голейзовского или Якобсона. И впервые увидев в Москве какой-то его спектакль, я сразу разглядела в нем прообраз будущей «Кармен-сюиты»: этот стиль подходил моей мечте об этой роли абсолютно.

Мы очень сердечно встретились с ним в дни моего юбилея в 2005 г. А еще за пару лет до того он приезжал к нам в Мюнхен с американской съемочной группой, снимавшей фильм о нем, и мы с Щедриным подробно рассказывали о нашей общей «Кармен-сюите».

Альберто не раз мне говорил: «Спасибо, все благодаря тебе». Спасибо, например, за то, что попал в энциклопедию. Спасибо и тебе, Альберто, за то, что упомянув мое имя, вспоминают и наш балет. Я тебе за него благодарна. И, слава Богу, наша «Кармен» до сих пор жива и, надеюсь, будет жить дальше.

Майя Плисецкая — специально для сайта Большого театра