О нас

Большой завоевал Париж
Через четверть часа после начала «Корсара», премьеру которого показал балет московского Большого театра на сцене Оперы Гарнье в субботу 5 января, разразились несвоевременные аплодисменты и крики «Браво!», приветствовашие ошеломляющее выступление танцовщика Ивана Васильева. Гром аплодисментов затем пунктиром шел через весь спектакль, доходя до такой степени накала, что иногда возникало ощущение, что это напрасная трата времени — так отбивать ладоши после каждого виртуозного пассажа. Когда знаешь, что балет длится три часа пятнадцать минут, надо рассчитывать темп жизни публики.

Showcase (выставочная витрина — с англ., ред.)! Вот что такое «Корсар», согласно Алексею Ратманскому, артдиректору балета Большого с 2004 г. Витрина, которая представляет спектакль чуточку коммерческий, но почтенный. Эта суперпостановка демонстрирует плюсы и минусы всех танцовщиков авторитетной московской труппы, причем наводя глянец на перышки, слегка потускневшие за несколько лет.

Восстанавливая этот исторический балет в соответствии с оригинальной версией, осуществленной Мариусом Петипа на музыку Адольфа Адана (1856 г.), Ратманский отдает себе отчет в том, чем он будет для Большого: это — оригинальный репертуар («Корсар» практически неизвестен французской публике, поскольку в числе постановок Парижской оперы не значится) для новых танцовщиков и современная интерпретация традиций.

Три акта, пять картин прежде всего привлекают техникой танца. Такой пример дает представление об излишествах этого «укрепляющего» дивертисмента: второй акт продолжительностью в час практически целиком состоит из последовательно сменяющих друг друга эпизодов «Оживленного сада», который выводит на сцену вереницу балерин, поднимающих ножки среди цветущих арок перед блаженным Пашой. В сольных номерах, дуэтах, трио, в кружениях и диагоналях разворачивается эта классическая геометрия — так, что заставляет забыть содержание балета.

Курьезная экзотика

Не превратилась ли просто в повод (для постановки балета — ред.) история пирата Конрада (Николай Цискаридзе), влюбленного в греческую рабыню, которую зовут Медора (Светлана Захарова)? И да, и нет. Либретто, изначально вызванное к жизни поэмой лорда Байрона («Корсар», 1814 г.), столь запутанно, что это сразу же бросается в глаза, даже если учесть, что хореографические «отступления» кажутся более длинными, чем невероятные перипетии, которые тем не менее здесь в избытке.

От продажи Медоры Паше торговцем рабами Исааком до кораблекрушения (роскошного) — через многочисленные похищения, гаремные ссоры, удары ниже пояса, отравленные цветы, злодеяния палача, фиктивную женитьбу!

Закрытое платком женское лицо и пачка, открывающая ягодицы, танец восточный и героическая классика, драма и комедия — такие сочетания наделяют «Корсара» весьма причудливой экзотикой. Удивительное дело, что этот балет все-таки немножечко серьезный, изобилующий такими неподъемными темами, как проблемы религии, рабства, жажды наживы, секса и любви... Немного насмешливо либо так карикатурно, что теряется любая нагрузка, все это скользит, как по маслу, вызывая соответствующую улыбку.

Вот с этой постановкой, впервые показанной в Москве в июне 2007 г., и заглянул к нам в гости балет Большого (Большой театр по-русски). По сравнению с предыдущими гастролями, 2004 г., как всегда, прошедшими в Гарнье, — «Лебединое озеро» и «Дочь фараона» — исполнение артистов обрело нерв, игра стала менее механистичной.

(Далее идет небольшая историческая справка и немного говорится о будущих планах — ред.)

Розита Буассо
«Монд», 8.1.2008.

Перевод Натальи Шадриной